Дневник сломанной ноги

Нет, я не сломал ногу еще раз, к счастью. Просто на прошлой неделе (14 марта) было как раз ровно год с того дня, как я неудачно покатался на лыжах, и я решил, что надо написать небольшой апдейт о том, как происходит восстановление ноги. А заодно я решил собрать все свои посты, опубликованные в прошлом году на эту тему на Medium, и выложить их в виде одной записи в блоге. (Да, как писал мне один очень остроумный читатель, пора переносить блог из закладок “Apple” в закладки “Здоровье”).

Тем более, что история с ногой стала лишь первым этапом моих медицинских приключений в прошлом году, и для меня это своего рода закрытие гештальтов. Так что я экспортнул все записи из Medium, импортировал их в WordPress, собрал в виде одного лонг-рида, немного подправил текст, чтобы он стал более читабельным, и вот мой графоманский результат. Надеюсь, вам будет так же интересно перечитывать, как было мне.

Кстати, можете почитать записки еще одного такого же удачливого парня — Артема (он же Юра) Росновского, который в своем аккаунте на Medium рассказывает о таком же переломе и медицинских перипетиях с ногой в Америке.

Начало
Поехали мы как-то во Францию кататься на лыжах… кстати, кто-то спрашивал у меня «почему Франция, а не Штаты?». Как ни странно, но катание во Франции получается существенно дешевле, чем в Штатах, даже с учётом более дорогих авиабилетов. Причём дешевле всё: проживание, прокат оборудования, скипассы, еда (она к тому же ещё и гораздо лучше и вкуснее), и тд. Не говоря уже о том, что само катание в Трёх Долинах гораздо интересней и разнообразней, чем, например, в Vail, Колорадо. Ну и вообще, это был наш седьмой раз в Les Menuires, нам там уже привычно и мы все знаем. Мы обычно прилетаем в Женеву и за 2.5 часа совершенно очаровательных окружающих красот доезжаем до курорта. Короче, Франция в целом рулит.


Главная площадь Ле Меньюира (вид с балкона)

И вот на третий день катания (всего было запланировано 6 дней) я падаю и ломаю ногу.


Широкая улыбка. Я еще не знаю, что через час сломаю ногу.

Падаю совершенно по глупости, на простом и плоском участке синей трассы — я хотел остановиться и показать брату и жене, которые ехали за мной, на какой подъёмник нам надо было попасть следующим. Поэтому я начал разворачиваться и притормаживать боком… а вот дальше все произошло так быстро, что я не уверен, что я правильно помню детали. Мне кажется, какая-то из лыж кантом зацепила снег, я споткнулся, потерял равновесие и начал падать. Инстинктивно я, даже несмотря на то, что я ехал боком, развернулся лицом вперёд, а лыжа осталась поперёк трассы, и вот тут, видимо, нога не выдержала. Вообще в теории лыжа должна была отстегнуться (правая отстегнулась), но этого почему-то не произошло, и, падая, я услышал «хрусь», раздавшийся из колена (блин, у меня этот “хрусь” до сих пор в ушах стоит). Уже упав и почувствовав боль, я понял, что в этот раз все хуже, чем в предыдущие падения, когда я растягивал связки, но верить в худшее мне пока не хотелось.

Я с помощью подъехавшего брата я отстегнул вторую лыжу и кое-как уселся на склоне. Нога, конечно, болела адски, и сгибать её было сложно. Но я продолжал тешить себя надеждой, что, может быть, все обойдётся. Ещё, помню, подумал, что «вот, зря не взял корсет для колена, который у меня остался с прошлого раза со связками». Через минуту держания снега на колене для охлаждения меня посетила оптимистичная мысль «так, ну на сегодня я уже, наверно, накатался». Ещё через пару минут, ориентируясь на боль, я откалибровался и подумал «а, может, я и до конца отпуска накатался». И ещё через пару минут я подумал «может, если я встану, то оно как-то станет лучше и я смогу хотя бы до конца склона к квартире доехать». Когда я попытался встать, я понял, что вниз мне нужна все-таки транспортировка: нога подгибалась сама и боль была просто невыносимая.

Жена поехала к ближайшему подъёмнику, чтобы вызвать спасателей. Минут через 5 сверху спустился дядя Томаш с носилками, который позадавал вопросы, пощупал мою ногу и сказал, что для простого вывиха боли многовато, но точно скажет мне рентген в травмпункте.

В общем, он с помощью моего брата затащил меня на носилки и мы покатились вниз. Это были самые болезненные 10 минут катания на санках в моей жизни, потому что каждый толчок отдавал резкой болью в ногу. Он привёз меня в травмпункт, который находился на -1 этаже здания, в котором мы снимали квартиру, и я успел подумать «ну сейчас гипса навернут и я на лифте доковыляю до 10 этажа. Буду сидеть целыми днями на балконе, пить горячее вино и загорать на солнышке».

В травмпункте меня переложили с санок на каталку и сразу завезли в комнату с рентген-аппаратом. Надо было снять ботинки, штаны и термобелье, поэтому на ближайшие несколько минут травмпункт наполнился моими стенаниями и воплями «fuuuuuuck”… по результатам рентгена чувак из медпункта огорошил меня тем, что а) колено сломано (это я уже и так понимал), и б) для его починки нужно ехать в больницу и делать операцию. Короче, этим «удачным» падением я лишил себя не только катания на лыжах, но и даже солнечных ванн на балконе под горячее вино. Well, fuck…

В медпункте заказали «скорую» для перевозки меня в больницу, и она должна была приехать через 1,5–2 часа. Тем временем, поскольку мне все ещё было весьма больно, решили выдать мне обезболивающего. Поскольку у меня в организме все не очень просто (как-нибудь расскажу, что там не так — upd Как вы понимаете, тут я имел в виду свою историю с почками), то в роли обезболивающего выступил морфий: специально обученная медсестра пришла, поставила капельницу и взбрызнула туда морфий. Ощущения, конечно, даааааа…. Но мне, кстати, эти ощущения как раз не понравились и я не хотел бы их повторить, хотя боль это помогло уменьшить.

Видимо, под действием адреналина и наркотика у меня проснулось желание всех поменеджить, поэтому я пытался раздавать всякие ценные указания родственникам — позвонить в страховую, что мне привезти в больницу и тд. К счастью, они мои ЦУ большей частью игнорировали и делали все гораздо более правильно и организованней. Они рассчитались с травмпунктом за рентген (150 евро), с медсестрой за морфий (120 евро), а также разобрались с гарантией от страховой за оплату транспортировки тела со склона (462 евро. Мне интересно, оно как-то «за метр» считается, что такая точная сумма получается?). Короче, без них это все было бы гораздо сложнее, и я очень благодарен им за помощь (а также меня до сих пор мучают угрызения совести, что я своей ногой “сломал им отпуск”. Жена брата вообще впервые решилась попробовать лыжи в эту поездку, причем именно мы ее долго уговаривали. Ей даже успело понравиться, так что я надеюсь, что этот мелкий инцидент не отпугнёт её).


Рентген в медпункте

Тем временем приехала “скорая помощь”. Кстати, это, похоже, просто такая коммерческая маршрутка, которая специализируется на доставке травмированных в госпитали. Примерно за полтора часа и 320 евро два французских красавца, практически не говорящие по-английски, не только довезли меня до больницы, но и успели оформить нужные бумаги и взять у меня карточку для оплаты «доставки». Так я приехал в больницу под названием Centre Hospitalier de Bourg St Maurice. Радовало то, что сюда свозят практически все такие случаи с ближайших горнолыжных курортов, поэтому их опыт и специализация были понятны, и в округе найти лучше место для починки ноги было бы сложно.


Такими я запомнил горы

Меня выгрузили в коридоре приемного покоя, и периодически пробегающие медсестры по возможности пытались задавать мне какие-то вопросы и заполнять соответствующие формы (кстати, раньше меня языковой барьер с французами не парил, а тут я его ощутил в полной мере). Нога все еще ощутимо болела, но от обезболивающих я решил воздерживаться настолько, насколько это возможно. Чтобы не лежать все время в коридоре, я применил техническую хитрость — сказал, что мне нужно в туалет, после чего меня отвезли в отдельную (временную) палату с уточкой. Через час пришёл доктор, позадавал ещё вопросы, потом через час-полтора я доехал до рентгена-УЗИ (где проверили, что при падении внутренние органы не пострадали — upd тут я как раз о том, что проверяли, все ли нормально с почками), а потом закатили ещё на КТ колена. После этих процедур меня опять вернули в ту же палату с уточкой, но где-то в районе 8 сказали “так, палата нам нужна, поехали обратно в приемный покой”. После этого меня оставили в углу приемного покоя за специальной занавеской, пока оформлялись документы.


В коридоре приемного покоя больницы

Чтобы вы лучше понимали таймлайн: упал я ориентировочно в 12.30. В больницу меня привезли примерно к 4.30, а около 8.30 меня повезли уже в “нормальную” палату в хирургическом отделении. Учитывая загрузку больницы людьми с поломанными конечностями, в принципе, неплохой результат. При этом мне никто не мог сказать, когда же именно будет моя операция: в среду или в четверг, что вылилось в интересный бардак в среду.

В палате, куда меня привезли (всего она рассчитана на двоих человек), был ещё один сосед, сломавший бедро при катании на лыжах. Ему предстояла операция с заменой сустава, причём обещали, что он может уйти из больницы чуть ли не в день операции. Этот сосед, немного говоривший по-английски, пригодился, когда он ретранслировал разным медсёстрам на французском языке различные инструкции, которые до этого мне выдавали врачи и другой персонал. Сама палата весьма комфортная, размером метров 40, с тумбочками, электрически регулируемыми лежаками, телевизорами на стене и регулярно проведывающими тебя медсёстрами. Поскольку на тот момент время ужина прошло, а не ел я давно (я упал как раз, когда ехал на обед), мне погрели какой-то растворимой картошки в виде пюре, и дали его с куском ветчины. Персонал склонялся к тому, что операция будет в четверг, поэтому кушать не запрещали, а анестезиолог вообще настаивал на том, чтобы пить побольше. Ночью медсестра чуть ли не каждый час приходила и спрашивала, не нужно ли мне обезболивающего (я отказывался – люблю страдать). А потом, часа в 2, видимо, пришла новая смена, и втихаря, пока я спал, подключила в капельницу парацетамол.


Такой вот “ужин”

На следующий день (в среду) французский бардак проявил себя в полной мере, потому что персонал давал мне противоречивые инструкции по поводу еды и питья. На завтрак принесли чай с сухариком (хотя у соседа была булочка, я видел!), а потом на вопросы «так можно мне есть или пить?» один персонал говорил «да, ешь, что хочешь!», а другой «не, не ешь, у тебя операция». Поскольку мне хотелось закончить с операцией побыстрее, я предусмотрительно решил не есть. В районе 12 в палату влетел взмыленный анестезиолог, который до этого говорил «пей больше и ешь что хочешь», и спросил «ел ли я что-то?». Он явно с облегчением вздохнул, когда я сказал, что кроме сухариков, я ничего не ел, и объявил, что операция будет в 3 часа дня.


Предоперационный завтрак

Вокруг меня забегали всякие санитары и санитарки, наконец-то вынули меня из остатков лыжной экипировки, а потом пришёл грустный санитар, потом все время куда-то уходивший и при этом повторявший фразу «ай кам бэк». Он сказал, что мне надо будет помыться и продезинфицироваться, причём я должен был сделать это как-то сам с помощью тазика воды, йода и тряпочек. (Этот санитар, кстати, был сильно похож на Подрика Пейна):

Этот процесс я кое-как осилил, потом это же грустный санитар побрил мне сломанную ногу (оказывается, бритые ноги — это так красиво! Неудивительно, что женщины все время это себе делают. Теперь никак не могу решить, брить ли вторую ногу — upd я решил все-таки оставить естественный покров). Санитары и санитарки продолжали бегать вокруг, причём и ко мне, и к соседу, в это время ещё приехало мое семейство меня проведать, а параллельно в палате чинил сначала кран с горячей водой, а затем и дверной замок, местный Шпунтик. И все это за 15–20 минут до операции; надеюсь, это описание хорошо передаёт состояние дурдома вокруг.


Подготовка ноги к операции

Ровно в 3 меня повезли в операционную.

Часть 2
В первой части я забыл сказать, что же собственно, я сломал — колено ведь механизм сложный. Если я ничего не путаю, то это “перелом большеберцовой пластины” (tibial plateau fracture), и у этого типа перелома есть даже своя страничка в Википедии. Грубо говоря, это когда бедренная кость, которая сверху, при ударе с поворотом раскрошила часть нижней (берцовой) кости. Это называется “не повезло”. Также предупреждение: в конце этой части есть фото из серии #развидеть, так что осторожно там!

В операционную телефон, к сожалению, не разрешают, поэтому процесс операции будет без фото. (Хотя, надо сказать, когда я узнал, что операция будет без полного наркоза, хотелось устроить прямую трансляцию из операционной). Там я сначала полежал в предбаннике #1, потом ещё полчаса — в предбаннике #2, где мне ввели анестезию. Причём в связи с некоторыми особенностями моего организма (upd Это, конечно же, тоже про почки) было решено не делать операцию под полным наркозом, как предполагалось изначально, а под эпидуральным (спинальным) — врач произносил оба эти термина, я не знаю, какой термин более правильный в данном случае. Короче, в позвоночник мне ввели какую-то жидкость и через определенное время я перестал чувствовать нижнюю половину тела, но при этом оставался в сознании и слышал и чувствовал все, что происходило.

Как мне кажется (тут ощущение течения времени достаточно смазано), примерно через 15–20 минут анестезия подействовала, пришел хирург и начал свое действо. Это, кстати, очень странные ощущения, когда ты вроде бы и чувствуешь прикосновения к ноге, причем понимаешь, что там не просто “трогают”, но что-то режут, сверлят и тд, но никакой боли нет. Я хорошо «чувствовал», как хирург провёл скальпелем, вскрывая кожу, я помню, как вводили штыри в кость и как вкручивали последний «нарезной» болт, которым крепится удерживающая раскрошившуюся кость пластина. Ближе к концу операции мне показалось, что начали появляться болевые ощущения, о чем я проинформировал персонал, и после этого я уже ничего не помню. Возможно, я наконец-то уснул, или же мне просто дали по голове, чтобы не отвлекал, но я не слышал, как скрепками собирали разрез на коже, и я уже проснулся, когда меня пнули и сказали «ну че тут разлёгся? Иди уже давай». Нет, на самом деле сказали, конечно, не так грубо, но проинформировали, что теперь я поеду в палату интенсивной терапии (потому что мне требуется дополнительное наблюдение — upd да, конечно же, в связи с моей историей с почками).

Отделение интенсивной терапии — это отделение с 4 индивидуальными палатами, за которым круглосуточно закреплены команда медсестер и медбратьев, как мне показалось, в количестве 4 человек. Они следят за состоянием пациентов, выдают лекарства, замеряют жизненные показатели, обеспечивают кругооборот уточек и тд. Поскольку в тот вечер я прохлопал ужин, будучи в операционной, медсестры “замутили” мне все тот же “растворимый” ужин с пюре и ветчиной, но я к тому времени опять был достаточно голодный, чтобы получить удовольствие даже от этого ужина. В кровати меня подключили к капельнице, на палец натянули монитор пульса, на груди приклеили три датчика мониторинга кардио-системы, а на левую руку прикрутили монитор давления (он, кстати, включался по какому-то там алгоритму каждые несколько часов, и в первую ночь я чуть не умер несколько раз от инфаркта, когда эта хрень начинала внезапно сжимать руку и замерять давление).


Я сразу после операции. Были какие-то проблемы с вайфаем, поэтому меня проводами подключили напрямую в интернет.

В ту ночь часам к 11 окончательно отпустила анестезия, нога начала болеть, и медсестры сразу начали предлагать мне морфий. Я отказался, согласившись для начала на парацетамол. Через час-полтора стало понятно, что парацетамол не сильно помог, и медсестры опять стали предлагать морфий, но я продолжал отказываться, поэтому они принесли какую-то микстуру в сахаре. Но она тоже не помогала, поэтому ногу еще обложили льдом. Часам к 2 ночи я все-таки сдался от неутихающей боле и согласился на морфий, и медсестры мне его радостно вкололи, поэтому у меня получилось немного поспать. “Немного” — потому что в 6 утра у них была пересменка, и старая смена должна была взять у меня кровь на анализ, а новая — убедиться, что им передают еще относительно живое тело. Кстати, о теле — ногу после операции заключили не в гипс, а в специальный корсет, который удобно расстегивается, если надо, но при этом фиксирует жестко ногу во все остальное время.


Корсет

На завтрак был традиционно уже чай (можно выбрать кофе), и булочка с джемом. С завтраком медбрат принес таблетки, и рассказал, что в целом операция прошла хорошо. Днем продолжалась всякая рутина с замерами жизненных показателей, смена постели (две медсестры ловко это делают прямо под лежащим пациентом), а также меня свозили на рентген, чтобы посмотреть, что там с ногой после операции. Эту фоточку многие видели, я ею активно хватался в интернете:


Очевидно, что с шурупами у них проблем нет

В профиль это выглядит так:

Забавно, когда меня привезли на рентген, рядом на тележке лежала какая-то старушка, которой уже сделали рентген, и теперь должны были отвезти на КТ. Старушка тоже удачно покаталась на лыжах, но интересней было то, что она была из Британии, и мы перекинулись с ней несколькими фразами на английском. В этот момент я испытал какое-то невероятное облегчение от того, что наконец-то я могу с кем-то говорить не ломаными простыми фразами, дополняя их жестами, а на нормальном английском языке, и, что тоже немаловажно, человек меня понимает, и отвечает тоже так, что я все понимаю. Меня как-то особенно вот это ощущение языкового барьера с французами накрыло в этот момент.

Обед (его подают в районе 12.30) в этот раз я застал, поэтому смог оценить его в полной мере:


Можно ли его назвать здоровым? Нет. Но вкусным — точно можно!

Что-то, а кормят на убой. Вот это в тот же день был ужин (в районе 6 вечера):

Плохо видно, но в рисе плавает разрезанный пополам помидор, в который вставлена толстая котлета

Извините за большое количество фото еды, но что еще делать в больнице после операции, когда самое интересное позади, и начинается восстановительная рутина? В этот день была еще забавная история, когда пришел, видимо, заведующий по больнице, и что-то там журчал по-французски с персоналом. По жестам и интонации я понял, что он спросил что-то из серии “а это кто?”, ему что-то там ответили, и этот заведующий такой: “ааааа, ле американ!” . Этого стерпеть я не мог, да и я наслышан, что к американцам французы относятся не очень хорошо, поэтому я поспешил его заверить, что “но-но, ай эм нот американ! Ай эм юкрейниан!”. У врача реально мгновенно посветлело лицо, и он у меня на английском спросил: “То есть ты не Дональд Трамп?”. “Конечно, я не Дональд Трамп, йопта!”, заверил я его, и заведующий, удовлетворившись этим ответом, удалился.

Еще в этот день пришел физиотерапевт, который рассказал мне больше о самой травме, об операции, о восстановительном процессе, а также принес костыли и научил ими пользоваться. Собственно, о процессе самое важное, что мне нужно было знать: как минимум 6 недель никакого веса на сломанную ногу, а после этого еще как минимум 6 недель — небольшие нагрузки. То есть костыли на ближайшие 12 недель — мои лучшие друзья, поэтому когда мы их купили (на них дают рецепт и нужно было купить в ближайшей аптеке), я назвал их “Эбботт и Костылло”:


Типичные forearm костыли, весьма неудобные в использовании

Забегая вперед, хочу сказать, что, приехав домой, я на Amazon заказал другие костыли, которые оказались гораздо более удобными. Еще в этот же день приходил с визитом хирург, который, видимо, и оперировал ногу, который сказал, что “операция ОК, кости слабые, их надо беречь, никакого веса на ногу” (upd Да, кости слабые были из-за проблем с почками). К вечеру я, вооруженный костылями, вообще осмелел, и потребовал сопроводить меня в туалет (надо было толкать за мной капельницу). Медсестры в количестве двух штук сказали, что они не готовы брать на себя такую ответственность, и притащили в палату специальное кресло-портативный туалет. Я сказал, что в ЭТО я ничего делать не буду, поэтому компромиссом стало решение, при котором они отвезли меня в этом кресле в туалет.

Ночь прошла более менее, а в пятницу уже меня должны были выписать. Традиционно в 6 утра ночная смена набрала у меня крови, а дневная начала часов в 8 какие-то свои регулярные процедуры. Поскольку меня должны были выписывать, то после замены постели мне сказали “сиди в кресле”. Парочка штрихов к бестолковости французов:

  1. Меня посадили у умывальника и сказали умываться. Медсестры поменяли постель и умчались со словами “если что-то надо будет — звони”. Все хорошо, но у умывальника не было никакой кнопки, чтобы их вызвать. Так что после того, как я умылся, я сидел еще минут 15 и пытался, размахивая руками в оконный проем в двери, привлечь к себе внимание, пока меня не заметили.
  2. Потом, когда меня усадили в кресло, мне тоже сказали “если что — звони”, не учтя, что кнопка вызова вообще-то находится с другой стороны кровати, и мне до нее не дотянуться. Хорошо, что у меня не было никаких срочных запросов.

Один из самых популярных вопросов, который я получил в процессе трансляции из больницы: кто оплачивает весь этот карнавал? (другими словами, есть ли у меня страховка?). Страховка у меня была, специально купленная для поездки — мне нужно было получать французскую визу, а там страховка — это обязательный документ. Страховка была куплена в интернете у компании Tokio Marine HCC, и мы им позвонили практически сразу, как только произошел этот случай. Более того, когда речь зашла об оплате “санок” со склона к медпункту, они по факсу выслали платежную гарантию на эту сумму (462 евро). А вот с больницей, к сожалению, получилось не так просто. Во-первых, платежную гарантию в больницу они выслали по и-мейлу, используя сервис Cisco Secure Mail, и у администраторов госпиталя (не тех, которые IT, а те, которые как раз отвечают за работу с пациентами) сразу от этого взорвался мозг. Там приходит ссылка, которую, чтобы открыть, нужно еще зарегистрироваться, потом подвердить регистрацию и только потом, залогинившись, увидеть письмо. Кое-как я уговорил выслать платежную гарантию на мой адрес, и я смог добыть само письмо из этой системы, после чего я столкнулся с другой проблемой: письмо хоть и было адресовано госпиталю, но в нем в качестве суммы гарантии почему-то фигурировала все та же сумма покрытия в 462 евро. Несколько звонков в службу поддержки страховой не дали мне никаких результатов, они талдычили о том, что госпиталь должен им предоставить детализированный отчет о проделанных процедурах, чтобы они потом рассмотрели этот отчет.

Короче, мы для себя решили, что мы оплатим сумму счета из госпиталя сами, а потом подадим уже на компенсацию в страховую о возврате денег (это вторая опция, как можно разбираться со страховой). Так что после нескольких телефонных звонков со страховой я решил не тратить на них время в тот день. Тем более, что принесли обед:


Я не смог идентифицировать овощи в гарнире к рыбе

Примерно к 5 часам дня приехало семейство на машине забирать меня из больницы. Медбрат из отделения интенсивной терапии принес большой конверт с различными бумагами и не только, среди которых были:

  • рентген-снимки ноги после операции
  • пост-операционный отчет врача, с информацией о том, что и как оперировалось, с какой анестезией и проч.
  • рекомендации по дальнейшему использованию медикаментов (в частности, обезбаливающее и инъекции антикоагулянта крови)
  • рецепты на необходимые лекарства
  • письмо для авиакомпании о том, что мне разрешено лететь в самолете
  • освобождение от работы (“лежать 6 дней и не работать 3 месяца”. Очевидно, они во Франции могут себе это позволить)
  • диски с рентген-снимками и с КТ-записью (где вообще очень крутая 3D-реконструкция разрушенного колена)

Теперь самое-самое интересное — это стоимость. То, что делалось еще на склоне, я уже перечислил в первой части рассказа. Пребывание в больнице с обеда вторника до обеда пятницы, включая операцию, обошлось в 3255 евро, а сама операция стоила 700 евро. Кроме этого, еще в расходы добавились:

  • костыли и корсет для ноги (110 евро)
  • выписанные лекарства (67 евро)
  • ну и там всякое по мелочи, что пациентам покупают — тапочки, новые штаны, чтобы на корсет на ноге налезали, апельсины-яблоки.

Так что, оплатив счет от госпиталя, мы получили все документы на руки, нам выдали кресло, чтобы докатить меня до машины, я туда кое-как вскарабкался и мы уехали где-то в районе 6 вечера (чуть-чуть не дотянул до ужина в больнице, к сожалению!).
Дальше был весьма мучительный перелет домой и новая эпопея, уже с американскими врачами, но об этом как-нибудь в другой раз. Учитывая, что я все равно сижу дома и, когда не работаю, охреневаю от скуки, надеяться, что мой графоманский талант вдруг затихнет, не приходится. Да и больше ничего интересного в моей жизни все равно не происходит из-за этой ноги, так что буду, по возможности, вести хроники.

PS. В качестве бонуса — фото, возможно, не для слабонервных. Я сегодня ездил на перевязку, и наконец-то увидел, как красиво скобки держат шов на коже.


чпок-чпок-чпок 28 раз

Короче, берегите ноги смолоду, и потом тоже берегите. Они вам еще очень сильно пригодятся. Впрочем, берегите не только ноги!

Часть 3 — Транспортировка
Я решил также рассказать о том, как я добирался из Европы домой (в Америку) со сломанной ногой — возможно, мои советы окажутся даже полезней предыдущих двух частей, где я в основном жаловался на жизнь и рассказывал, как кормили во французской больнице.

Авиаперелеты — это тема и так не из сильно приятных, если нет возможности позволить себе летать бизнес-классом и тусить в бизнес-лаунжах, а со сломанной конечностью перелет может стать вполне даже мукой. Нам предстоял перелет Женева-Порто-Ньюарк, суммарной протяженностью почти в 10 часов, и хотелось его сделать если не комфортным, то хотя бы не мучительным. (отдельная часть истории заключалась в том, что у жены были вообще другие билеты на другой день и другой авиакомпанией, поэтому мне пришлось напрячься и найти билеты, которые позволяли ей пролететь с нами хотя бы часть пути. Поэтому ей достались билеты Женева-Лиссабон-Порто-Ньюарк, и уже в Порто она к нам присоединилась. Как оказалось впоследствии, это было очень правильно с моей стороны и позволило существенно облегчить мне будущие страдания).

Рейс из Женевы в Порто выполняла авиакомпания Swiss, а из Порто — Tap Portugal. Не знаю, как они там между собой делили билеты, но я общался с обеими компаниями параллельно и не мог получить от них вразумительного ответа о том, как бы мне проапгрейдить билет. В какой-то момент они выкатили что-то около 2 тыс долларов за бизнес-класс, но тут мне на горло наступила жаба — после всех госпиталей и проч. мне уже не хотелось раскидываться деньгами. Чисто теоретически эти деньги в перспективе можно было бы выбить потом из страховой, но я не был уверен в успешности этого энтерпрайза, поэтому не хотелось рисковать своими деньгами. Так что я ограничился двумя вещами:

  1. Заранее попросил TAP организовать мне инвалидное кресло до самолета
  2. При онлайн-регистрации на рейс Порто-Ньюарк оплатил места с extended legroom

C инвалидным креслом, кстати, тоже было все не просто. Я общался с поддержкой TAP через Твиттер (висеть на телефоне в ожидании оператора через международный роуминг — то еще удовольствие, сравнимое по боли со сломанной ногой), и когда я написал им “помогите с креслом”, они вначале отправили меня на страницу “medical assistance” на сайте авиакомпании. Там были перечислены разные условия, в которых может или не может предоставляться кресло, а также какая-то пачка справок, которые надо предоставить до перелета. Я им написал “чуваки, вы не поняли. я не умираю, мне просто надо просто обычное кресло-каталку от стойки регистрации довезти меня до самолета, а дальше по салону я сам”, после чего они мне подтвердили, что такое кресло будет. Также, будучи наученным тем фактом, что Swiss и TAP между собой как-то не дружат, я на всякий случай попросил у поддержки Swiss тоже кресло в аэропорту Женевы. Саппорт Swiss мне ответил, что “а мы видим, что наши коллеги из TAP вам кресло уже заказали”, и я расслабился. Но, очевидно, синхронизация между компаниями все-таки сбойнула, поэтому и в аэропорту Порто, и в аэропорту Ньюарка меня встречали не одно, а целых два кресла.


Поближе к мусорным ящикам

Дальше было все достаточно просто. В Женеве я на костылях приковылял на стойку регистрации и меня зарегистрировали. В процессе регистрации барышня задала вопрос, на который я не сильно обратил внимание: “могу ли я ходить по лестнице?”. Я честно сказал, что не очень. После этого она мне сказала, что свое кресло (вместе с сопровождающим) я могу получить в отделе “special assistance” через полчаса. Там была комната ожидания, где можно было подождать кресло. Там я показал свой посадочный специальной регистрационной тетечке, и она меня сразу же усадила в кресло. Через какое-то время появился специальный мужчина, который взял мое кресло и повез меня к самолету. Вначале мы прошли через пункт контроля безопасности “for crew”, где меня и кресло общупали на предмет опасных предметов. Паспортного контроля как такового не было, потому что рейс, по сути, внутренний по Европе. Поэтому сразу после security-контроля мы выехали… на летное поле.

Ничего себе”, подумал я, “он меня по полю теперь до самолета долезет?”.

Все оказалось еще интересней. Мы подъехали к специальному грузовику, у которого была кабина для перевозки подобных “недвижимых” пассажиров. Мы встали на площадку-лифт и поднялись в кузов грузовика, сели в кресла в этой кабине и поехали к гейту.


Перевозка недвижимости

У гейта сопровождающий мужчина взял наши с сыном паспорта и посадочные, и зашел внутрь гейта. Там он нас, видимо, просканировал, вернулся и мы поехали по полю дальше, уже к самолету. С левой стороны к самолету был приставлен трап, поэтому мы подъехали к самолету с правой стороны. Кабина приподнялась и “присосалась” к отдельному входу с правой стороны, сопровождающий постучал туда, дверь открылась, и нас пригласили на борт. Это было весьма непривычно — заходить в самолет таким образом.


Интерьер для перевозки недвижимости

Сам перелет, хоть и был коротким, но сопровождался весьма неприятными болями в ноге, и надо отдать должное персоналу Swiss, они помогли сделать этот перелет максимально комфортным. Два первых ряда в самолете были выделены под “бизнес-класс”, но там сидел всего один пассажир, и поэтому через какое-то время после взлета мне предложили пересесть туда. Я смог полноценно вытянуть ногу и положить ее на сидения, и это мне очень сильно помогло, так как в первые дни после операции нога сильно отекала. Жаль, что этот рейс был таким коротким.


Swiss мимими

Когда мы прилетели в Порто, после выхода всех пассажиров меня встречал жгучий мужчина по имени Альберто, который радостно усадил меня в кресло и покатил по терминалу на место пересадки, периодически похлопывая меня по плечу. Мы очень быстро проехали с ним границу, и он довез нас до гейта, где должна была быть посадка на следующий рейс. Оставил меня в кресло и убежал по каким-то своим важным делам, сказав, что когда надо будет, он обязательно вернется. Тем временем, прилетев из Лиссабона, к нам присоединилась моя жена.

После практически отсутствующего допконтроля (который обычно присутствует перед американскими рейсами) и какой-то непонятной задержки с началом посадки примерно на минут 40, нас завезли в рукав к самолету, и оттуда я уже доковырял до своего места 11А. Это было то самое extended legroom seat, первый ряд сразу за бизнес-классом, с действительно увеличенным пространством для ног. Поскольку я покупал эти места всем нам в последний момент, то у меня было 11A, сына 11D, а у жены 11G, но после определенных “пятнашек” с пересаживанием соседей (усложняющим фактором выступал молодой хасид, папа которого был не против его куда-нибудь и пересадить, но важным условием было то, что возле него не может сидеть женщина), мы смогли усесться так, что мы с женой сидели на местах 11А и 11B, то есть рядом. Это, наверно, и помогло мне выжить в этом рейсе.


Я и мои друзья

Проблема заключалась в том, что этого расширенного пространства для ног не хватало совсем чуть-чуть. То есть в обычной ситуации, со здоровыми ногами, это не было бы критично, но в ситуации, когда мне нужно было держать левую ногу максимально вытянутой, но при этом чтобы она не упиралась в стенку, мне не хватало каких-то пары дюймов. Поэтому приходилось держать ногу немного по диагонали (подкладывая под нее снизу рюкзак и мешки с подушками и одеялами), но этого не хватало для комфортного сидения. Тут-то и пригодилась жена, сидящая рядом (пригодилась-то она и раньше, с поддержкой и все такое), но в ситуации с креслами и недостатком пространства для ног я особенно оценил возможность меняться с ней местами и держать ногу по диагонали немного под другим углом. Эти замены плюс обезболивающее помогли мне продержаться 7,5 часов перелета (хотя если бы самолет летел не со скоростью 700км/ч, а 900км/ч, то полет тоже мог бы быть гораздо короче). К усилителю дискомфорта в перелете можно добавить также то, что в полете сломался ближайший ко мне туалет, и мне приходилось ковылять дальше, что в моей ситуации жизнь мне, конечно, не упрощало.

На прилете нас тоже встретили с креслом, куда можно было попасть после того, как салон самолета покинули все пассажиры. Зато границу мы прошли без очереди, потому что на кресле нас отвезли в специальную стойку с пограничником, зарезервированную для экипажей и недвижимости вроде меня. Затем сопровождающий мужчина помог найти багаж (спасибо швейцарцам, которые еще в Женеве наклеили на него тикеты “Priority”), и отвез нас к выходу. Дальше семейство помчалось добывать машину с парковки, а я ждал их у выхода, пока они не приехали и не забрали меня. Влезать с больной и негнущейся ногой даже в купе с его длинными дверьми оказалось тем еще развлечением, но я был так близко к дому, что мне было уже почти все равно.

В любом случае, за время перелета я совершенно не пожалел, что я заранее договорился с авиакомпаниями об инвалидных колясках, что существенно помогло ускорить и облегчить перемещение по аэропортам, и все же немного пожалел, что сэкономил на апгрейде в бизнес-класс в TAP, что могло бы, возможно, уменьшить количество страданий на рейсе. Удивительно, что все эти дополнительные сервисы с креслами и доставками до самолета пассажиру ничего не стоят. НО! хочу сказать, что хоть и приятно объезжать очередь на границу и быстро проходить её, потому что “ты в кресле”, но при выборе “в кресле без очереди” или “постоять с целой ногой в очереди” я, не сомневаясь, выбрал бы второе.

Часть 4 — 2 недели
Сегодня я съездил на очередной осмотр к местному ортопеду, где он озвучил более четкий таймлайн процесса:

  • До 10 мая – костыли и никакого веса на ногу
  • До конца мая – все равно костыли и постепенные небольшие нагрузки на ногу.

От такой несправедливости мой графоманский талант испытал очередной приступ трудолюбия и потребовал написать про ногу что-то ещё. А поскольку я все равно большую часть времени сижу дома (и, по сути, продолжать мне сидеть до конца мая), то сублимировать мне ещё в тексты – не пересублимировать.

Знаете, что самое тяжелое в этой ситуации с ногой для меня? Потеря мобильности. Причём как локальной – даже по дому ходить на костылях достаточно тяжело пока что; так и «глобальной» – отсутствие возможности сесть в машину и поехать по делам или даже просто так куда-то, куда глаза глядят, просто выводит из себя. Да, семейство радостно (пока что) возит меня, куда надо – кровь там сдать, на рентген или к врачу, но именно невозможность самому распоряжаться своим перемещением, и необходимость синхронизировать его с другими страшно бесит.

В первые две недели я готов был что угодно отдать за возможность поспать на боку; обычно я люблю спать на боку, а тут приходилось все время спать на спине. Сейчас, когда нога начала заживать, можно исхитриться и улечься на бок ненадолго. Поэтому на первое место вышло это желание сесть и просто куда-то поехать, без какой-либо цели. Ехать, выжимать сцепление и наслаждаться дорогой. Но, похоже, это мне светит ещё нескоро.

PS сегодня с утра ехали сдавать кровь. Я достал телефон… подумал, и спрятал его обратно: поскольку для меня возможность выбраться во «внешний мир» встречается теперь не часто, я решил просто наслаждаться видами вокруг. И такое удовольствие получил от этой, казалось бы, мелочи…

Часть 5 — 3 недели

Кроме потери мобильности, со сломанной ногой теряешь ещё много самостоятельности (хотя, наверно, та же потеря мобильности может быть классифицирована и как «самостоятельность» в том числе). Но это проявляется на таком большом количестве ежедневных примеров, что захотелось рассказать отдельно.

Нет, к счастью, в туалет ходить получается самому. Это не так удобно, как без костылей, конечно, но приловчиться можно. Правда, со сломанной ногой оказалось удобней все делать сидя, потому что когда пробуешь пописать стоя, это превращается в какую-то избирательную йогу: поскольку стоишь на одной ноге, то все мышцы в нижней части тела напряжены, а на самом деле как раз определенные мышцы было бы неплохо в этот момент расслабить.

Умываться-бриться-чистить зубы тоже вполне получается самостоятельно, а вот сходить в душ уже требует дополнительной помощи. Под это дело я купил специальную табуретку, которая ставится в ванной, затем нужно на эту табуретку усесться (что, как оказалось, сделать с одной ногой через бортик в ванной не так-то просто), снять корсет с ноги, а потом натянуть на ногу специальный защитный чехол. Это я тоже купил на Амазоне, такой специальный «презерватив» для ноги, с плотной резинкой в отверстии, он натягивается до середины бедра и качественно закрывает рану, и перевязку. Причём натянуть на пятку этот «носок» самому невозможно, приходится привлекать стороннюю помощь. Ну, а дальше уже сидя, моешься из шланга как получится.

Кстати, о натягивании на ногу. Поскольку левая нога сгибается плохо и из-за боли согнуться к ней тоже толком не получается, то натягивание одежды на ноги – это тоже тот ещё квест. В принципе, трусы-штаны я кое-как освоил «забрасывать» на ногу аки невод, а потом уже кое-как подтягивать выше (приговаривая про рыбку), а вот с левым носком пока никак, поэтому приходится просить помощи. То же самое, кстати, касается и обуви на левую ногу, самому очень сложно её натянуть на ногу, хотя, надо отметить, сейчас она хотя бы налезает: в первые полторы недели нога отекла и толщиной была чуть ли не с лыжный ботинок.

Еда – вообще отдельная тема. Казалось бы, мелочь: взять что-то из холодильника и поставить в микроволновку погреть (о том, чтобы готовить еду, даже речи пока не идёт). Но, когда у тебя руки заняты костылями, то особо от холодильника до микроволновки не допрыгаешь с кастрюлей в руках. Поэтому когда дома кто-то есть, то я обычно прошу помощи с едой, а когда я остаюсь сам, то приходится выкручиваться. Выкручивание в основном заключается в использовании тележки на колесиках, куда ставишь еду из холодильника, потом толкаешь её куда надо, там, например, набираешь в тарелку, греешь в микроволновке, потом отвозишь обратно, а потом ещё тарелку надо довезти на тележке до стола.

Сидеть, кстати, тоже достаточно тяжело пока что, и это касается не только во время еды, но и, например, работы: очень тяжело выдержать ногу в одном положении больше получаса. Начинаешь её туда-сюда перекладывать, но ещё через полчаса-час это окончательно утомляет и отползаешь на диван немного полежать и отдохнуть. Но работать все равно надо, поэтому тащишь с собой ноутбук. Но в руках его не понесёшь – костыли же, поэтому на помощь приходит всё та же тележка, что и для еды – ставишь на неё компьютер и толкаешь перед собой к месту залегания.
Не говоря уже про такую важнейшую часть быта, как вычесать шерсть у котов. Раньше я укладывал котов ванную и чесал их там, сейчас по причине ноги так делать не получается. Я поручил эту задачу сыну, но мне кажется, ни у него, ни у котов не хватает терпения на такой тщательный процесс, как это было у меня, поэтому шерсти дома стало ещё больше, и я себя в этом тоже виню.
Но не потерями едиными, конечно. Я чувствую, что вестибулярный аппарат с необходимостью часто балансировать на одной ноге очень качественно прокачался. Возможно, это поможет в будущем избежать других падений.

Часть 6 — 4 недели
На прошлой неделе доктор снял вторую порцию скоб с разреза (обещаю, в этот раз без фото!) и, можно сказать, что начался самый скучный период восстановления сломанного колена. Боли, как раньше, уже вроде как такой почти нет, если не считать каких-то особенно неосторожных движений с разворотом ноги, но переносить вес на ногу все ещё нельзя, поэтому приходится перемещаться только на костылях (и так ещё  полтора месяца, до конца мая). В целом, я научился преодолевать кое-какие расстояния на костылях, хотя удовольствия мне это не приносит. Но сидеть дома тоже неприкольно, сказывается шило в попе:

Бинты и повязки с ноги я тоже снял, теперь по утрам и вечерам это хороший повод посмотреть на шрам и поныть, жалея себя и свою ногу. Жду не дождусь потепления, чтобы можно было ходить в шортах и пугать шрамом окружающих.

Самая неприятная часть – потеря гибкости в колене и атрофирование мышц в ноге. Поэтому ближайшие много недель светит мне терапия физическая, с разработкой сустава и восстановлением мышц. (Хотя, конечно, с механикой в машине я часть мышц достаточно быстро должен восстановить, когда можно будет уже ездить. Можно для ускорения процесса даже заехать в пятницу в Нью-Йорк и потолкаться в трафике).

Всякие упражнения по сокращению и растягиванию мышц я делаю, это не больно и не сложно, а вот с коленом хуже, сгибание ноги вызывает достаточно болезненные ощущения. Для упрощения процесса доктор выдал мне специальное устройство, которое я называю «экзоскелетом»: туда вставляешь ногу, а устройство пытается её с указанной скоростью гнуть до указанного угла. Формально штука называется OptiFlex-K1 Knee CPM, где CPM означает Continuous Passive Motion.

Короче, примерно раз в 25–30 секунд эта штука ногу сгибает, а потом разгибает; можно указать начальный угол и угол, до которого сгибать. (Тут можно посмотреть почти что развлекательное видео о том, как это работает). Я начинал с 55 градусов, сейчас уже довёл до 73. Жена шутит, что к концу разминки я смогу участвовать как танцор в River Dance:

Ну и мышцы ослабли, это чувствуется в простых задачах типа переставить ногу, например. А также я все ещё боюсь ходить по лестнице с костылями. Наверх я вроде более-менее научился взбираться, не теряя равновесие, а вот спуск вниз меня все ещё пугает, так как потеря баланса чревата падением на повреждённую ногу, а этого хотелось бы избежать. А по ночам ещё под костылями любят путаться коты, у них давно прошла фаза страха этих палок и они любят об них тереться.

Поскольку я почти перестал пользоваться корсетом для ноги и начал разрабатывать её сгибание, то большой прогресс для меня заключается в том, что я теперь могу уместиться с ногой на переднем сидении автомобиля. Думаю, ещё недельку восстановления и можно будет попробовать уже порулить на автоматической коробке – возможности ехать самому за рулём мне очень сильно не хватает.

А глобальный вывод все тот же: иметь возможность ходить – хорошо, ломать ноги – плохо. Берегите ноги и не только!

Часть 7 — 5 недель
Как я писал в прошлый раз, начался самый скучный период восстановления ноги, когда особо ничего, кроме постепенного восстановления функции ноги, не происходит. Восстановление заключается в упражнениях, которые я делаю, плюс пассивное сгибание ноги на машинке, о которой я тоже писал прошлый раз. Там наблюдается определенный прогресс: если я начинал со сгибания колена на угол 55 градусов, то сейчас я уже довёл до 93 градусов. К следующему визиту к врачу (27 апреля) рассчитываю сгибать колено не меньше, на 270 градусов по Фаренгейту.

Корсет я уже не использую, но на ногу все ещё наступать нельзя и ещё долго нельзя будет. Нога и в районе колена, и в районе ступни все ещё отёкшая, но я почитал в интернете, что это нормально и с такими травмами отёчность может длиться от трёх до шести месяцев (FML!). Зато за счёт улучшения сгибаемости ноги я освоил уже самостоятельное натягивание носков и обуви, что не может не радовать.

Но самый главный прорыв для меня случился вчера, когда я наконец-то смог уместиться за рулём машины и проехаться от магазина до дома (километров 10). Я почувствовал себя каким-то драйвовым наркоманом, такое удовольствие я получил от процесса. Реально, такой заряд удовольствия прошёл через тело, что мне это напомнило ощущения от инъекции морфия, которую мне делали в травмпункте, только без неприятного «удара» инъекции. Залезать на водительское сидение ещё требует немного терпения, потому что ногу надо сгибать сильнее, чем она позволяет без неприятных ощущений, но зато когда уже сидишь за рулём, всё очень комфортно и вообще кайф от вождения. Да, пока что только автомат, до механики ещё придётся помучаться, но все равно здорово. 4,5 недели воздержания без руля – для меня это было очень тяжело. Ну, и отдельный бонус – это возврат хотя бы частичной самостоятельной «мобильности».

Вчера ещё ездили в гости, а поскольку у нас вчера была внезапно жара (+30С), то пришлось надеть шорты. Оказалось, что шрам уже находится в достаточно приличном состоянии и никто из присутствующих от его вида в обморок не упал. Дырочки вокруг шрама, конечно, смешные, но сам разрез отлично заживает, спасибо докторам. Костыли я все равно уже порядком ненавижу, но от них пока что никуда не деться. Зато до 10 мая как промежуточного дедлайна осталось уже сравнительно немного, а там точно станет ещё лучше, чего и вам желаю!

Часть 8 — 6 недель
В принципе, когда меня выписывали из больницы, сказали, что никакого веса на ногу 6 недель, так что уже можно было бы и потихоньку начинать наступать на ногу. Но мой локальный ортопед считает, что нужно перестраховаться, и поэтому настаивает, что еще две недели нужно ногу дополнительно поберечь от веса. Ну ладно, ему, конечно, виднее.

Зато мне стало скучно и я экспортнул из iPhone данные Health. После некоторых манипуляций с данными в Excel получилось насчитать с 15 марта около 87,5 тысяч шагов и 40 миль пройденного расстояния. Не знаю, насколько корректно вообще часы с телефоном считают шаги-расстояние, когда перемещаешься на костылях, но для одноногого (или трехногого?) неплохой результат, учитывая, что я вообще не люблю ходить.


два наблюдения: 1. интересно, что катание на лыжах как-то конвертируется в шаги, и 2. Не понимаю, откуда 300 шагов в день операции (15 марта) взялось.

После достижения угла в 105º на коленосгибательной машинке я понял, что пассивного сгибания мне уже недостаточно, и нужно переходить к активному (мышцы от пассивного сгибания не прорабатываются на нужном уровне). Так что на машинку я забил и просто каждый день стараюсь сгибать ногу насколько получится (ну и другие упражнения делаю тоже), так что в целом нога понемногу разрабатывается. По крайней мере, для меня прогресс заметен в том, что теперь, чтобы залезть на водительское сидение, мне не нужно полностью отодвигать его назад.

Кстати, о водительских сидениях. Вчера впервые за долгое время забрался посидеть в Камаро. Залез (оказалось легче, чем в Макан), завел машину, повздыхал на звук нормального двигателя. Попримерялся левой ногой к сцеплению, но понял, что пока рановато: сцепление очень тугое, для его выжимания движения стопой недостаточно, нужно шевелить всей ногой и усилие для этого прикладывать основательное. А это означает вес на ногу, ну и плюс для этого нужна прямая мышца бедра, а она как раз в левой ноге, похоже, больше всего атрофировалась. Так что нужно дождаться еще две недели отмашки врача, да и вообще проконсультироваться с ним, насколько можно/нужно спешить с таким движением ногой, а потом начинать разрабатывать мышцу обратно.
Из хороших новостей — наконец-то раздуплилась страховая, у которой я покупал страховку для путешествия. Они сразу сказали — “месяц на рассмотрение заявления о страховом случае”, а я подал бумаги 24 марта. Сегодня пришло письмо от них, что они не получили часть счетов, которые я им заливал в систему, но, как минимум, самый главный счет — за пребывание в больнице и операцию — они получили, и одобрили его оплату, так что на эту сумму высылают мне чек. На остальные позиции они попросили переслать им чеки-инвойсы, что я и сделал, так что посмотрим.
Короче, оно понемножку всё как-то сходится. Хочется, чтобы было быстрее, но это не совсем мой случай, так что в дополнение к мышцам левой ноги разрабатываю терпение, это тоже полезное качество.

Часть 9 — 10,5 недель
Ура, наконец-то настоящий прогресс! Примерно 2,5 недели назад врач разрешил переносить частичный вес на ногу, а вчера, посмотрев на свежий рентген-снимок, сказал, что можно начинать уже переносить и полный вес на ногу. Правда, пока что всё ещё с костылями, потихоньку, но это 3–4 дня, пока я привыкну. Дальше можно будет перейти на трость вместо костылей, а через неделю можно будет даже пробовать дома ходить и без трости! Хотелось, конечно, по этому поводу купить какую-то трость, где побольше золота и с какой-нибудь головой змеи, но все-таки здравый смысл победил.

Так что недели через 3–4, возможно, удастся полностью избавиться от вспомогательных средств в ходьбе. Даже переносить много веса на ногу пока что страшно, не говоря уже о том, чтобы ходить без костылей – за 10 недель тело основательно разучилось это делать. Да и чисто психологически наступать на ногу просто боязно, потому что оно хоть вроде как и заживает, но «а вдруг чего сдвинется?». Так что надо в голове что-то поменять в первую очередь.
Но это только часть прогресса. Также врач наконец-то разрешил мне ездить на механической коробке. Пока что рекомендовал по чуть-чуть, избегать резких разгонов и торможений, избегать шоссе и часа пик, но вообще разрешил! Скоро-скоро уже я буду снова полноценно наслаждаться своим V8!

А ещё я пошел на восстановительную терапию, на этой неделе уже был два раза. Терапия включает в себя целую кучу разнообразных упражнений, в основном с собственным весом ноги, но есть парочка и чуть более сложных. Также было целых 5 минут велосипеда, за которые я хорошо понял, в каком месте у меня ещё пока что не хватает гибкости в ноге. Ну и одно из упражнений – электростимуляция мышц электрическим током, для ускорения восстановления. Я, впрочем, не жалуюсь, потому что и правда хочу уже побыстрее восстановиться, и начать нормально ходить. А в июле ещё и начну, пожалуй, бассейн.

Короче, определённо хорошие новости, чего и вам желаю!

Часть 10 — 11,5 недель
В понедельник я начал ходить с палочкой. Я предвкушал этот момент, думал о том, как отброшу костыли и запорхаю свободно, помахивая тростью… но не тут-то было, это оказалось гораздо труднее, чем я ожидал, и даже не в том месте, где я ожидал.

Во-первых, чисто физически нога оказалась не готова к таким нагрузкам; одно дело скакать на костылях, перебирая ногами и даже думая, что я переношу большую часть веса на ногу, и совсем другое, когда костылей нет – нога пока что не готова к таким нагрузкам. Во-вторых, психологический момент оказался даже сильнее, чем физический: боязнь перенести вес на ногу так, как это происходит при обычной ходьбе, оказалась очень сильной: «а вдруг там что-нибудь не выдержит? Ну мало ли». Ну и в-третьих, больнее всего при ходьбе оказалось в щиколотке. Мало того, что она 11 недель вообще ничего не делала и никаких нагрузок не испытывала, так ту ещё и колено толком не гнётся при ходьбе, и нагрузка на щиколотку существенно увеличивается. Ну и вообще при ходьбе с палочкой я чувствую какую-то неестественную перекошенность, и, уверен, это только усиливает болевые ощущения в щиколотке.

В первый день меня это реально расстроило: я-то думал, как весело я поскачу на трёх конечностях вместо четырех. (Ну и больно было чертовски). Но поскольку я очень мотивирован начать нормально ходить как можно скорее, то я заставляю себя, превозмогая боль, продолжать ходить и по возможности правильно переставлять левую ногу при ходьбе. Это, похоже, помогает, так как вчера я мог ходить уже гораздо больше и с меньшим количеством боли, чем раньше. Плюс на физиотерапии мне разминают электротоком мышцы и выравнивают сустав (путём надавливания на него – тоже довольно-таки болезненно), так что понемножку становится лучше.
Забавно, что как бы не болела щиколотка в процессе ходьбы, это никак не влияет на ощущения при езде на механике. Квадрицепс в ноге немного ожил и этого, видимо, достаточно для выжимания сцепления без болезненных ощущений. Правда, залезая и вылезая из машины с тростью, все время чувствую себя Биффом из «Назад в Будущее 2″, где он разгуливал с тростью, а потом, вылезая из ДеЛореана, потерял набалдашник от трости:

В общем, традиционно: берегите ноги и не только ноги! Голову тоже!

Часть 11 — 13 недель
Сегодня “исполняется” 3 месяца (или 13 недель) с того дня, как я сломал ногу, катаясь на лыжах. Ну, зато я наконец-то пошел!

Вроде совсем недавно только я наконец-то отбросил <s>копыта</s> костыли, и переключился на трость, но уже меньше чем через неделю я понял, что ходить без нее мне даже удобней, чем с ней. Да, я основательно прихрамываю, периодически в колене что-то похрустывает, иду я гораздо медленней, чем ходил раньше (или, например, ходил на костылях), в щиколотке все еще достаточно много болезненных ощущений, но уже могу ходить сам, без вспомогательных средств. Очень сложно описать, сколько восторга это вызывает: когда у тебя наконец-то освобождаются руки и можно ими что-то делать, вместо того, чтобы, например, держаться за костыли, это просто кайф. Казалось бы, такая совершенно простая и незаметная мелочь, но она радикально меняет качество жизни для тебя.

Я продолжаю заниматься физиотерапией — всякие упражнения, направленные на возвращение к нормальным показателям “range of motion”, то есть максимальных показателей сгибания и разгибания ноги. Пока что еще есть куда улучшать эти показатели, но катание на велотренажере уже почти не вызывает болезненных ощущений. Из самого интересного на физиотерапии — это “пытки электричеством”, то есть электротерапия мыщц, а самое болезненное — это “выравнивание” ноги, когда физиотерапевт давит на ногу сверху, стараясь придать ей максимально близкий к 180º угол. Я сначала уточнял у них, что это за упражнение такое, в котором они снова пытаются сломать мне ногу, но потом привык. А еще я расчехлил хранившийся в гараже велосипед и начал понемножку наматывать круги вокруг дома: вообще я не люблю велосипед, но сейчас такие обстоятельства, что приходится. Забавно, что я обнаружил, что со сломанной (или, точнее, заживающей после перелома) ногой я зачастую прохожу в день больше, чем ходил до перелома, и даже stand-goal за день в Apple Watch я выполняю гораздо чаще.

И на машине получается ездить вполне хорошо. Четырехглавая мышца бедра уже достаточно восстановилась, чтобы даже тугую педаль сцепления Камаро можно было выжимать без проблем, так что “автомобильная мобильность” восстановлена почти полностью. “Почти” — потому что для того, чтобы залезать-вылезать из машины все еще иногда приходится покряхтеть, особенно если на парковке или в гараже нельзя полностью распахнуть длинную дверь, но ездить уже можно без всякого дискомфорта.

Как только я “зашевелил” ногами, сразу захотелось приключений и даже покататься на лыжах! Хотя я прекрасно понимаю, что на несколько лет мне этого не светит: сначала надо, чтобы все хорошо зажило (полтора-два года), а потом, если я действительно соберусь опять кататься на лыжах, надо будет все-таки вынимать пластину и штыри, и опять ждать, пока там все заживет (хотя восстановление после изъятия проходит, как говорит доктор, гораздо быстрее и не так болезненно, как после перелома). Поэтому пока что будут приключения другого плана. Поскольку я писал вышел, что уже уверенно себя чувствую со сцеплением, то я записался на трек-день в июле, так как держаться уже больше нету сил. Pocono Raceway, here I come!

Думаю, что этим постом можно будет закрыть тему регулярных обновлений “дневника сломанной ноги”, потому что вряд ли в ближайшем будущем будет происходить что-то интересное. Скорее просто постепенное улучшение качества ходьбы, вместе с “выравниванием” ноги. Спасибо, что читали мое нытье и жалобы, надеюсь, я вас с их помощью убедил, что надо беречь ноги (и не только ноги).

Часть 12, она же Год спустя, она же Эпилог
Так вот, если вы дочитали до этого места, то, во-первых, вы большой молодец! (Впрочем, если вы читали все это раньше, и просто прокрутили статью до этого места, то вы тоже молодец).
Те, кто регулярно читает мой блог, знают про мою историю с почками, когда мне сначала мои почки удалили, а затем провели трансплантацию почки от донора. Эта история сильно повлияла на ногу, причем как до перелома, так и после. Во-первых, если бы не мои больные почки, то, скорей всего, нога бы и не сломалась, но чего уж там жалеть теперь (хотя нефролог перед поездкой на лыжи намекал, что надо быть осторожней с костьми). А во-вторых, из-за операций в сентябре и октябре, и восстановительного периода после них мне было в целом не до ноги и её восстановления, поэтому сейчас, спустя год, я могу сказать, что нога восстановилась не полностью. С точки зрения возвращения мышечной силы я бы сказал, что восстановление произошло где-то процентов на 90, и занятия на эллипсоиде и велосипеде мне активно помогают в этом восстановлении.

А вот с гибкостью ситуация хуже. Если на разгибание сломанная нога похожа на правую, но на сгибание, я бы сказал, восстановление произошло процентов на 80. Это выражается в невозможности полностью согнуть ногу на 180 градусов (например, так, чтобы, сидя на коврике, бедро касалось голени). Точнее, сейчас уже почти могу, но пока что это весьма болезненно. Когда я начал заниматься разработкой гибкости этого сустава месяца полтора назад, между голенью и бедром оставался угол градусов в 45, так что прогресс определенно есть, просто я стараюсь делать это без лишней спешки. Сейчас уже почти получается сидеть на согнутых ногах, так что я доволен прогрессом. По ощущениям, я так понимаю, основная проблема в сухожилии четырехглавой мышцы и связки надколенника, которые за время малоподвижности немного застоялись. Ничего, мы с ними справимся!

Бегать я по-прежнему не рискую, да и, впрочем, и не хочу, зато ходить получается очень хорошо. Правда, в колене иногда во время ходьбы что-то там потрескивает-похрустывает, но я надеюсь, что по мере улучшения гибкости и увеличения нагрузок на мышцы это пройдет. Мышцы я продолжаю нагружать на эллипсоиде и (когда позволяет погода) на велосипеде. Велосипед мне внезапно очень понравился, так что я планирую активно прокачивать этот скилл, когда наконец-то наступит нормальная весна.

Иногда побаливает место установки пластины, и я задумываюсь о том, хочу ли я когда-нибудь от нее избавиться. В любом случае, я с этим вопросом пока не спешу, потому что не хочу в ближайшее время возвращаться в больницу, операции, восстановление, вот это все. Плюс у какого-то из лекарств, которые я принимаю после пересадки почки, есть такой побочный эффект как ослабление костей, поэтому, возможно, оно и к лучшему, если пластина останется. Хотя я надеюсь, что, возможно, у медицины есть способ проверить состояние костей без того, чтобы высверливать, например, пробу из нее, и это можно будет узнать без лишних вмешательств. И даже потом я об этом еще подумаю (хотя не скрою, на лыжах я бы уже и покатался!

Шрамом народ не попугаешь, если рассекать в шортах — шрам достаточно неплохо затянулся и почти не виден под слоем растительности. Это, кстати, мне дает надежду на то, что и шрамы от полостных операций тоже хорошо затянутся и будут менее заметны.


Вот такая нога (оригинальная фоточка из марта потерялась, поэтому пришлось снять в ноябре 2018 года новую)

Резюмируя… Впрочем, что тут резюмировать? Ломать ноги плохо, восстанавливать их после этого непросто, но если относиться к этому как к временным сложностям и приключению, то это помогает справляться с трудностями. Помимо оптимизма, с трудностями очень помогают справляться родные и близкие, за что я им очень благодарен. Берегите себя!